Аршана (Анастасия Склярова) и Владимир Гордеев – организаторы тренинга «Эриксоновские трансы» (Москва, 2017-2018) беседуют с Закой (Андреем Степановым) – ведущим этого тренинга

Умные люди входят в транс глубже

Аршана: У многих есть страх перед трансами, гипнозом. Откуда этот страх? Есть ли вообще основания для страха?

Зака: В массовой культуре имеется совершенно конкретное представление о гипнозе. Гипноз – это когда на тебя смотрят тяжелым немигающим взглядом, подавляют твою волю… Затем ты теряешь сознание, просыпаешься, ничего не помнишь, и оказывается, что под гипнозом ты делал какие-то ужасные и непотребные вещи. Обычно, когда люди говорят «гипноз», «загипнотизировать» – это как раз про это.

А: Получается, что такие представления о трансе – пережитки старых времен.

З: Да, это пережитки тех времен, когда в процессе наведения транса было очень важно подавить волю клиента или пациента.

А: Это работало? Удавалось подавить волю клиента?

З: Да, конечно. А если подавить не удалось, клиенту заявляли: «Извините, вы негипнабельны». В разных источниках указываются разные данные, сколько процентов людей внушаемы, сколько нет. Где-то называют число тридцать: тридцать процентов поддаются гипнозу, а остальные гордо ходят и говорят: «Я гипнозу не поддаюсь!» – как будто тут есть, чем гордиться. На тренинге я расскажу, почему это скорее минус, чем плюс. Кстати, есть исследования, согласно которым, чем у человека выше уровень образования, уровень интеллекта, тем легче и глубже он входит в транс. Тем он более подвержен гипнозу. Гипноз – это вовсе не про подавление воли и не про несчастную загипнотизированную жертву. Но это представление настолько глубоко укоренилось в массовом сознании, что специалисты по гипнозу начали отказываться от слова «гипноз» – из-за этой негативной коннотации. Сейчас все больше используется слово «транс», которое хотя и тоже пугает, но в меньшей степени. А в нашем случае гипноз и транс – синонимы, поэтому в дальнейшем давайте будем говорить о трансах.

А: Почему наш тренинг состоит из шести модулей?

З: С одной стороны, это легче с организационной точки зрения. Одно дело – вытащить человека из семьи и работы на двенадцать дней, и другое дело – один уикенд в месяц, даже чуть реже. Вторая причина в том, что, как говорил Милтон Эриксон, «Трансы – это обучение трансам». Чем больше практикуешь трансы, тем они эффективнее. Для меня цель этих модулей – чтобы люди полюбили входить в трансы и делали это как можно чаще. Разделение на модули тем и хорошо, что можно в жизни попробовать вещи, с которыми мы экспериментируем на тренинге — а это будут очень практические вещи, это будут не лекции, а в основном практика. Помню, когда я сам учился эриксоновскому гипнозу, уже после первого модуля я вдруг понял, что эти двое суток я просто провел в трансе, и что транс продолжается и после. Это очень хороший, очень творческий и интересный транс. В результате уже с первого модуля начинаются изменения в жизни. И соответственно, в промежутках между модулями можно отрабатывать полученные навыки трансов, «накатывать километры». Это как автошкола – ты туда приходишь, чему-то учишься, тренируешься дома, а потом опять учишься, и затем «накатываешь километры» в одиночку, с друзьями или с инструктором…

А: А какой итог тренинга? До чего мы докатимся?

З: Подозреваю, что пределов нет. Все зависит от того, насколько вам это понравится, насколько вам будет вкусно внедрять это в повседневную жизнь, в свою деятельность, в работу с людьми. Может быть – и мне бы очень этого хотелось – вы докатитесь до того, что это станет частью вашего образа жизни, частью вашего видения разных ситуаций. Вы просто будете видеть, что все люди практически все время находятся в трансе, и будете видеть, что очень многие люди находятся в негативном трансе просто потому что их так воспитали. И у вас уже будут способы переводить негативный транс в позитивный, чтобы люди чувствовали себя более счастливыми, более творческими. Транс – это всегда про творчество. Единственная наша творческая часть – это наша подсознательная часть, наши трансы. В сознательном уме нет творчества, там есть логика, логические конструкции.

А: Какое-то новое видение откроется…

З: Да, можно назвать это новым видением, новым слышанием, новой реальностью.

Создавать пространство, где нам обоим классно

А: Тренинг «Эриксоновские трансы» из шести модулей – это глубже, больше, чем группа «Предназначение»?

З: Это совсем про другое. Наша группа «Предназначение и Творческий поток» – это про то, что у вас есть какая-то цель и вы используете определенные техники, в данном случае – техники генеративного транса, чтобы нащупать направление движения к этой цели, начать движение к ней, а затем продолжать это движение и после группы. А обучение эриксоновским трансам – это возможность увидеть свою работу, свое взаимодействие с людьми в совершенно новом свете.

И тогда оказывается, например, что вы не просто массажист. Оказывается, когда клиент приходит к вам на массаж, он попадает в транс, и вы можете его в этом трансе сопровождать и принести клиенту гораздо больше пользы, потому что вы по-новому видите ваше взаимодействие. Клиент не просто лежит, пока вы его механически «мнете», а, оказывается, вы с ним попадаете в некое общее пространство. В этом пространстве вы можете вести клиента очень глубоко – и это не только в массаже. Это пространство открылось мне в ребалансинге, когда трансы значительно расширили количество измерений моей работы. Если вы, например, коуч, к вам приходит клиент и вы работаете по алгоритмам, которым вас научили. Но если у вас есть эриксоновская подготовка, то вы еще и видите пространство клиента, когда он вам что-то говорит, когда вы обсуждаете его цели, задачи – и в этом тоже возникает новое измерение. Обращая внимание на слова клиента и свои слова, формулируя свои фразы в разговоре особым образом, вы открываете совершенно новые двери. Консультация обретает новую глубину, новое измерение.

А: Интересно, что я лично использовала трансовые техники не для массажа и не для консультаций, а просто в обычной офисной работе. Пребывание в правильном трансовом состоянии на переговорах, совещаниях позволяло без каких-либо манипуляций добиваться невероятных результатов.

З: Да, я часто слышу такое: «Вот научишься гипнозу и начнешь манипулировать людьми!». Думаю, что это наследие не очень искусных НЛПеров. Люди начали учиться НЛП, но не достигли в этом мастерства и топорно используют подстройку, отзеркаливание, какие-то фразочки, которые, честно говоря, кроме раздражения ничего не вызывают. Вместо того, чтобы обеспечить большую глубину контакта, они обеспечивают ощущение, что «мной манипулируют» и скорее вызывают закрытие и отторжение.

А: Я только сейчас поняла эту разницу – когда ты сам находишься в трансе, ты получаешь удовольствие от взаимодействия. Говоришь не потому, что «сейчас надо сказать это», а потому что чувствуешь.

З: Это то, что называется «win-win». Это значит не то, что «я хочу что-то получить за твой счет», а скорее «я помогаю создать пространство, где нам обоим классно и мы оба от этого взаимодействия выигрываем».

А: Вспоминаю свои такие ситуации. Получается, что в них больше честности.

З: У Милтона Эриксона есть что-то вроде этического кодекса. Каким должны быть правильные трансы. И там обязательно – любовь, уважение к собеседнику. Именно поэтому трансы великолепно используются при общении с детьми, с партнером, с любимым человеком. Жена, например, часто просит меня, чтобы я ей навел транс . Она училась гипнозу, прошла тот же курс, что и я, и поэтому она очень хорошо понимает ценность этого. Очень классно входить вместе в транс.

Существо, которое лишь притворяется рациональным

Владимир: Ты занимаешься расстановками, генеративными трансами, ребалансингом… Почему из всего этого ты решил преподавать именно эриксоновский транс?

З: Если коротко и по-деловому, обучение трансам проще всего организовать. Если преподавать ребалансинг так, как его преподавали мне (а мне бы этого очень хотелось), то это гигантская организационная работа. Это как сделать атомную бомбу, а потом ее взорвать, причем так, чтобы потом всем было хорошо. Над этим должна работать команда очень заинтересованных людей. Это и помещение, и набор людей и обеспечение их выживания на тренинге… Ребалансинг – это непросто.

С расстановками другая ситуация. Я считаю, что расстановкам нельзя учить, что такое обучение вредно. В том смысле, что нельзя учить приемам, шаблонам, методам. Расстановки должны прорасти в человеке изнутри. Кстати, сам Берт Хеллингер раньше считал так же. Расстановкам можно научиться изнутри, но обучение расстановкам извне, лично у меня вызывает очень много больших вопросов. Для меня это не совсем правильно.

А трансы – это как раз то, чему можно и нужно учить, потому что трансы – это обучение трансам. Любой транс – это обучение, и любое обучение – это обязательно транс. Самый первый транс – когда ребенок учится есть, ходить, говорить. Милтон Эриксон говорил, что каждый из нас когда-то научился двум невероятно сложным вещам – ходить (а это координация нескольких сотен мышц, две сотни мышц в ногах, остальные мышцы тела…) и говорить. После этого человеку, у которого есть опыт такого обучения, научиться чему угодно – это настолько просто! Обучение трансу – это и обучение обучению тоже. Поэтому трансы просто напрашиваются на обучение. К тому же, для этого не нужны какие-то особенно смелые люди, как, например, на техниках эмоционального высвобождения, где надо еще решиться показать себя, нырнуть в эту эмоциональную бурю. В обучении трансам можно очень мягко и с удовольствием попасть в очень глубокие глубины.

Да, я чувствую, что мое предназначение – это обучение ребалансингу и расстановкам, как это делал Хеллингер, но проще всего начать с трансов. Трансы великолепно встраиваются в расстановки, потому что расстановки – это особая разновидность транса. Трансы великолепно встраиваются и в ребалансинг, потому что ребалансинг – это особая разновидность трансов. Люди – трансовые существа. Каждый человек хотя бы раз в час входит в транс и поэтому учиться трансам – это самое основное, чему стоит учиться в жизни. Пожалуй, это даже важнее, чем учиться читать и писать. На очень высоком уровне трансы – это просто взаимодействие с людьми, с миром. На восемьдесят процентов люди общаются через подсознание. То есть, восемьдесят процентов общения идет на невербальном уровне. Слова почти ничего не значат. На тренинге мы попробуем наведение транса вообще без единого слова.

А: Для человека самое естественное состояние быть в трансе?

З: Есть такая хорошая фраза: «Человек – это иррациональное существо, которое изо всех сил притворяется рациональным». Все наши решения принимаются нашим трансовым подсознанием. Иногда подсознание даже не считает нужным сообщить нам, что уже приняло решение. Мы думаем, что мы думаем, анализируем, сравниваем варианты, хотя все давно уже решено.

А: Получается, что когда с помощью трансов мы налаживаем связь с подсознанием, те вещи, на которые мы тратили массу времени и усилий, начинают свободнее и быстрее происходить сами собой?

З: Представь, например, что тебе хочется, чтобы повысили зарплату на работе. И вот, ты идешь к уборщице и просишь ее повысить тебе зарплату. Но это не в ее компетенции, так же, как и для сознательного ума принятие решений – не его компетенция. Ум может анализировать до бесконечности и по кругу, но принимать решение – нет. Решение принимается в теле, в подсознании. Да, найти ту дверь, которая ведет к этому начальнику, который поднимет зарплату, научиться языку, на котором говорит начальник, чтобы вы могли это обсудить, на этом языке намекнуть начальнику – не пора ли мне повысить зарплату? Ему что, зарплаты жалко? Он просто не знал, что она вам нужна, вы ему никогда об этом не говорили. Невероятное количество применений для тех, кто хорошо знаком с трансами – и лечение болезней, и работа с симптомами… Есть же такие вещи, как медицинский гипноз.

Транс как способ бросить курить?

А: Ты рассказывал историю про девочку, у которой, благодаря трансу, пропали бородавки на голосовых связках…

З: Подобных историй много.

А: Будем ли мы использовать гипноз в медицинских, терапевтических целях для себя? Ведь каждому есть что подлечить.

З: Мы постоянно будем работать друг с другом, наводить транс друг на друга, а для транса неплохо иметь какую-нибудь задачу, проблему или цель. Желательно, чтобы эта задача не была зашкаливающе важной, хотя... Конечно, я не могу дать гарантии, что пройдя этот тренинг, вы научитесь лечить любые болезни – точно так же, как никто не даст вам гарантии результата в системных расстановках. Кстати, в Америке большинство обращений к специалистам по гипнозу – это о том, чтобы бросить курить и избавиться от лишнего веса. Такая вот не очень сложная, вроде бы, задача… В программе нет такого, что, скажем, на каком-то модуле мы обязательно будем себя лечить, но задачи, с которыми вы работаете, выбираете вы сами. Трансы – это универсальная вещь, их можно использовать на чем угодно, и чем дальше вы будете продвигаться по этим шести модулям, тем глубже вы будете это понимать.

А: Посвящен ли каждый модуль какой-то определенной теме?

З: В какой-то степени, да. Хотя я хотел бы иметь свободу менять что-то в структуре в соответствии с тем, что происходит в группе.

А: Будем двигаться от более простых к более сложным техникам?

З: Конечно. Это же обучение. Сначала путешествие в приятное воспоминание, потом каталепсия, гипноанализ, маятник, пальцевый сигналинг. Хочешь историю про пальцевый сигналинг?

А: Конечно!

З: Человека в трансе просят изобразить какой-то сигнал. Например, пусть твое подсознание, если ты уже глубоко в трансе, покажет мне сигнал на слово «да». Какой пальчик начнет двигаться честным бессознательным движением? Потом так же устанавливается сигнал на слово «нет». И теперь ты можешь задавать подсознанию любые вопросы. Интересная история, которую рассказывал Тед Джеймс: выпускные экзамены в Америке, тест, вопросы, и надо выбрать один из четырех вариантов. Подростка научили устанавливать пальцевый сигналинг: он читает вопрос теста, а у него на левой руке каждому из четырех пальцев задано соответствие с вариантами ответов: буква А, буква Б и т. д. Выпускник пишет тест. Единственная проблема была в том, что за этот тест он набрал самый высокий балл в истории и его заподозрили в жульничестве. Слишком хороший результат.

А: Так это же ключ к сдаче ЕГЭ!

З: В общем, да. Если ребенок посещал школу, его подсознание знает как сдавать ЕГЭ. Там использовали пальцевый сигналинг, но так можно и с маятником поиграть. Но, конечно, для этого нужна хорошая трансовая подготовка. Или особый талант к трансам.

А: Можно самому себе задавать вопросы или лучше, когда это делает гипнооператор?

З: Оператор может помочь клиенту отключить или отвлечь сознательный разум, чтобы тот не вмешивался. Иногда сознание клиента мешает, у него особое мнение на счет всех этих вопросов. У меня был такой опыт с одним клиентом. Он был очень озабочен потерей веса, ему очень нужно было похудеть, никакие диеты не помогали, он постоянно срывался, ненавидел себя за это, а я как раз узнал про ключи Лекрона, и предложил попробовать с маятником, но при условии, что клиент не будет видеть, что показывает маятник. А потом он закрыл глаза, и я начал беседовать с его подсознанием:

За неделю клиент похудел на пять килограмм, ничего не делая. Но в течение этой недели он регулярно по нескольку раз в день по собственной инициативе выходил на связь с подсознанием. Он спрашивал подсознание: «Существуют ли инопланетяне? Есть ли Бог? Нужна ли подсознанию какая-нибудь помощь с его стороны? Будет ли конец света? Точно ли не нужна никакая помощь?...» Масса идиотских вопросов… Я так понимаю, в конце концов он просто «достал» свое подсознание и оно послало его далеко и надолго. Сброшенный вес вернулся обратно.

Отношения с деньгами – все лучше и интереснее

А: Володя, а чего хочешь ты? Разбогатеть?

В: А что, можно? (явно цитируя анекдот про девочку-дауна)

З: Теоретически можно. Между прочим, первые группы, которые я проводил, были как раз про деньги. «Случайно» вышло так, что в Пуне я попал на группу «Приглашаем изобилие». Эту группу проводил Свами Аникант, англичанин, совершенно классный НЛПер и эриксоновец. Я абсолютно случайно попал к нему на группу. Мы с женой гуляли по коммуне Ошо, а он как раз проводил демонстрацию рядом с «Плазой». Мы посмотрели, впечатлились, и жена сказала: «А что? Сходи, тебе же интересно». И я пошел. Ошо саньясины, они же вообще-то такие: «Фу, эти деньги!...». И поэтому, когда я кому-то говорил: «Иду на группу «Изобилие»», обычно следовал ехидный ответ: «Ну, хорошо, когда разбогатеешь – поделись со мной». На тренинге было очень мало людей, в основном ассистенты Аниканта, и чуть ли не всего три человека «обычных» участников. Такое вот презрение к деньгам наблюдается у «духовных людей»… Команда была прекрасная, мы провели невероятно вкусные три дня, я, конечно же, записал структуру и понял, что хочу ее воспроизвести. По возвращении в Россию мы потренировались пару раз на квартире у друзей, и я начал проводить эту группу, постепенно перестраивая ее «под себя». Так она превратилась в «Деньги для живых», затем в группу «Предназначение и Творческий поток». Но началось все с денег. То есть, НЛП плюс эриксоновский гипноз. У меня тогда уже была эриксоновская подготовка. Интересно, что когда я уже вернулся из Индии домой и начал разрабатывать структуру этой группы, у меня внутри отчетливо ощущалось желание: что вот если я еще раз поеду в Пуну и встречу там Аниканта, то мне очень хотелось бы отдать ему двести евро за структуру его группы. Интересно, почему бы это?...

В общем, не скажу, что я разбогател, но могу сказать, что отношения с деньгами у меня становятся все лучше и лучше, интереснее и интереснее. И единственное, кого я могу винить в этом – это расстановки и трансы. Впрочем, мы знаем, что расстановки – это и есть трансы.

А: ЕГЭ, здоровье, деньги, какие еще бонусы?

З: На самом деле, любые. Многие считают, что возможности подсознания беспредельны, вопрос лишь, как с ним договориться.

А: Могут ли помочь трансы при депрессии?

З: Ты имеешь в виду депрессию как медицинский диагноз? Поскольку у меня нет ни психологического, ни медицинского образования, я не буду выступать с лозунгом: «Лечу депрессию и устраняю запои!», хотя, думаю, что облегчение состояния, безусловно, возможно. Кстати, на одном из модулей мы работали с болью. Обезболивание, анестезия, анальгезия…

В: Депрессию можно интерпретировать как самоподдерживающийся негативный транс?

З: Я знаю, что есть такой медицинский диагноз – клиническая депрессия и врачи, говоря о депрессии, имеют в виду нечто иное, чем общепринятый смысл этого слова. То есть, в общепринятом, обыденном сознании – да, это самоподдерживающийся негативный транс. Но я здесь не специалист. Подозреваю, что есть там что-то более серьезное, но по моему ощущению, транс если не вылечит от депрессии, то существенно улучшит состояние. Почему-то мне кажется стоящим – научить человека с депрессией использовать трансы, потому что, если вернуться к ключам Лекрона и гипноанализу, можно поговорить с подсознанием и оно, возможно, расскажет много интересного про депрессию. Может быть, имеет смысл начать с этого.

А: Игры с трансами и подсознанием такие хитрые, что когда происходит в жизни то, чего долго ждал, не всегда это связывается с тем, что когда-то ты что-то правильно сделал и вовремя вошел в правильное трансовое состояние.

З: Да, когда я учился гипнозу, нам давали последовательность встреч с клиентом. Эриксоновский гипноз относится к краткосрочной терапии. Краткосрочной терапией обычно называется все, что меньше двадцати встреч – это в ортодоксальной психологии. Поэтому предлагается последовательность встреч. На первой встрече вы с клиентом уточняете проблему, на второй разговариваете с подсознанием и т. д. Для чего это делается? Говорят, что изменения в результате трансов происходят в течение нескольких месяцев – обычно называется цифра три месяца. Они, конечно, могут и мгновенно произойти, но бывает так, что мы навели транс, а через три месяца у тебя что-то поменялось. И, конечно, ты это не свяжешь с трансом. А если у нас цепочка встреч – ты свяжешь и пошлешь ко мне других клиентов (шутя). Десять трансов полезнее, чем один. Поскольку транс – это загадочный разговор с подсознанием, связать изменения с этими сказками, которые рассказывает гипнооператор, часто бывает сложновато.

Если я в позитивном трансе, от этого выигрывают все

В: Стивен Гиллиген или Роберт Дилтс преподают эриксоновский гипноз или ушли в третье поколение, в генеративный транс?

З: Как рассказывал сам Стивен, когда Дилтс и Гиллиген были восемнадцатилетними студентами, они учились у самого Милтона Эриксона. С Гиллигеном было еще круче – в университете он учился стандартному, директивному классическому гипнозу, а по выходным ходил к Эриксону. А это два сильно противоположных подхода, и его университетский профессор говорил про Эриксона: «Этот Эриксон все что угодно считает трансами». А Эриксон про этого профессора говорил: «Да этот профессор, если его даже лицом ткнуть в транс, он не различит, что это транс». А Гиллигену оставалось только кричать: «Папа и мама, не ссорьтесь, пожалуйста!». Дилтс и Гиллиген начинали, как эриксоновцы, более того, сами основатели НЛП начинали как эриксоновцы. Насколько я понимаю, Дилтс и Гиллиген были участниками первой группы НЛП. Не основателями, но они в ней учились. Потом они разошлись. Гиллиген начал развивать эриксоновский гипноз, Дилтс начал развивать НЛП. Через какое-то время они встретились и поняли, что они в значительной степени делают одно и тоже, но разными способами. Они сделали что-то такое более общее. Как я это понимаю, эриксоновский гипноз – это такое приятное расслабленное состояние, а НЛП – это четкость: первая модальность, вторая модальность и т. д. И они очень красиво это объединили. Но с моей точки зрения, когда человек сначала начинает изучать генеративный транс без эриксоновской подготовки, без этого фундамента, на котором все это очень красиво плавает, получается что-то странное. Я верю, что ребята, с которыми я учился генеративному трансу, догонят, станут суперпрофессионалами. Но насколько же проще это тем, у кого уже есть эриксоновская база! Для меня эриксоновский гипноз – это океан, в котором плавает черепаха, на которой стоят три слона генеративного транса. Генеративный транс я очень люблю, но это такой инструмент, типа:

Творчески с клиентом устраняем течь, ставим новый замечательный смеситель, а вода, которая в нем течет – это эриксоновский транс. Поэтому глупо устанавливать смеситель и устранять течь, если нет воды.

Может это, конечно, особенность моей биографии, что я сначала столкнулся с директивным трансом в Пуне. Кстати, я могу научить вас директивным трансам – там все очень просто: надо лишь говорить медленно, низким, любящим голосом. И этого достаточно, и это правда. Потом, когда я понял, что трансы могут очень помочь в сопровождении клиентов в ребалансинге… А понял я это, когда «случайно» прочитал книгу «Монстры и волшебные палочки» и стал применять ее в своих отношениях с клиентами в ребалансинге. Я обнаружил, что трансы очень эффективны, и пошел учиться эриксоновскому гипнозу.

А потом, несколько лет спустя, на меня в книжном магазине упала книга Гиллигена и Дилтса «Путь героя». Я ее прочитал и начал экспериментировать с техниками, которые в ней описаны. Экспериментировал на саньясинах в Ошо-лагере несколько лет. Ошо саньясины очень любят экспериментировать с разными такими штучками ­– честь и слава им за это! А еще позже я понял, что хочу глубже учиться генеративному трансу, прошел у Гиллигена двенадцатидневный тренинг «Генеративный транс» и у Гиллигена с Дилтсом – пятнадцатидневный «Генеративные коучинг». Для меня это очень правильная последовательность.

В: Что получат те, кто планирует реализовываться как консультанты и те, кто придут на тренинг как клиенты. Для кого больше этот курс?

З: Во-первых, я рассчитываю адаптировать этот курс именно для тех, кто на него придет. Почувствовать, кто что хочет, и двигаться в этом направлении. Это несложно, потому что эриксоновский гипноз очень текучий. Во-вторых, любое взаимодействие с людьми – это общий транс. Как говорят в генеративном коучинге: «Откроем общее поле COACH». Тоже самое делается в эриксоновском гипнозе: «Давайте войдем в общий транс». Для того, чтобы ввести человека в транс, я должен сам войти в транс. Невозможно ввести человека в транс, не будучи в трансе. Это просто невозможно. И поэтому границы – «для кого этот тренинг» – сильно теряются. Правильный транс, если это не негативный транс, это само по себе целительное состояние. Сознание наконец-то чувствует, что оно может «распушиться», может что-то важное передать, и в этом смысле неважно, делаю я что-то для клиента или я делаю что-то для себя – все происходит одновременно. Именно поэтому уже восемнадцать лет мне не надоедает заниматься ребалансингом и семнадцать лет расстановками. Потому что я чувствую, что все, что я делаю – это все для меня. Не так, что я «помогаю несчастным клиентам», а так, что наше с клиентом подсознание делает что-то правильное для нас обоих. Поэтому очень трудно отделить транс для себя и транс для других. Если я в позитивном трансе – от этого мгновенно выигрывает моя семья.

В: Ты давно работаешь с телом и на многих группах используешь телесные практики. Будем ли мы работать с телом на этих модулях?

З: Тело очень важно. Сигналы подсознания проявляются через тело – сигналинг, дыхание, изменение выражения лица, та же каталепсия, где мы берем человека за руку, и рука повисает. В генеративном коучинге и в генеративном трансе есть представление, что подсознание – это именно телесный ум. Работая с подсознанием, мы работаем с телом. Именно поэтому мне очень не нравится формат, когда все сидят, включают голову и записывают. Мы, конечно, это будем делать, но мы также будем и танцевать в перерывах. Но этим, возможно, все и ограничится. Вряд ли на этом тренинге будет массаж, Ошо-техники – кроме, может быть, каких-то факультативных, отдельных блоков. Просто потому, что слишком много будет интересного, с чем нам предстоит поэкспериментировать в рамках наших «формальных» эриксоновских трансов.